Меню
Гродненская пограничная
группа

«Горячая точка» любви: Как Юрий и Ольга Афанасьевы отыскали ее на чужбине

«Горячая точка» любви: Как Юрий и Ольга Афанасьевы отыскали ее на чужбине
«Горячая точка» любви: Как Юрий и Ольга Афанасьевы отыскали ее на чужбине

13.02.2019

273


Сегодня мало, кто из сельчан из деревни Островок, что в 15 километрах от Гродно, догадывается о жизненных перипетиях соседей – тихой семейной пары Афанасьевых. В расцвете жизненных сил Юрий и Ольга оказались в «горячей точке», в Афганистане.

Спецрейс в Кабул

Юрий Анатольевич отправился в Афганистан в 1981 году, когда руководство СССР приняло решение о формировании пограничных застав на границе с Ираном и Пакистаном. Уже два года советские войска проводили военную кампанию.

– Меня направили советником, заместителем начальника пограничного отряда по оперативной службе. Я ехал не воевать, а учить афганцев проводить рейды, разведку, организовывать засады, наконец, ездить на мотоциклах. Последние навыки не удалось привить, и пришлось «выписать» из Москвы велосипеды, – рассказывает полковник.

Вылетел он в Кабул спецрейсом из Алма-Аты. В Казахстане служил в погранвойсках на границе с Китаем. Кроме Московского пограничного училища, с отличием окончил Институт восточных языков при МГУ и в совершенстве владел китайским.

– Юра очень быстро овладевает языками. Почти сразу же мог объясняться с афганцами, – поясняет Ольга Ивановна. На семейном совете решили, что полетят вместе. Двух детей оставили бабушке.

– Так были воспитаны, что жена должна быть всегда рядом с мужем. Ведь он меня в казахском Пампилове нашел по фотографии. Увидел на выставке кадр с жителями и год искал. Случайно встретились на улице, но только для меня встреча была неожиданной, – вспоминает Ольга Ивановна.

Автомат для супруги

Оказались они в населенном пункте Хост. Соседний Кандагар по сравнению с их новым домом казался раем. Поселение находилось ближе к пакистанской границе, откуда делали вылазки моджахеды или, как их называли в народе, «душманы». Населенный пункт был полностью оторван от внешнего мира. На пути к центральной части страны стояло воинственное племя Джадран, которое хоть и не участвовало в подрывной деятельности исламских радикалов, но и не допускало никого к дорожным артериям.

Провиант, как правило, сбрасывали с воздуха. Пустынные улицы поселка и кишлаки, которые покинули жители, напоминали апокалипсические сюжеты. Окна офицерского дома выходили на гору Матун – место боевых действий, показанное в фильме «9 рота». Здесь моджахеды устраивали засады. На улицу можно было выходить только во внутренний двор. Передвигаться по населенному пункту женам офицеров запрещалось. В случае бомбежки прятались в туалете.

– Сидели дома, научились вязать, ждали мужей с задания. Света не было, воду давали на час: караулишь ее, чтобы что-то приготовить. Несколько раз устраивали совместные ужины с афганским руководством города, – вспоминает Ольга Ивановна.

К слову, доставленного провианта: круп, сахара, подсолнечного масла, водки и коньяка хватало не надолго.

– Еда на рынках и в магазинах была очень дорогой. К примеру, яйца стоили в десять раз дороже, чем в Союзе. Практически все выданные деньги уходили на питание. А когда мы вернулись, оставшегося жалования хватило только на Волгу, которую купили в Москве, и телевизор, приобретенный в Гродно. За продуктами обычно ездили мужья. Я выходила с охраной на рынок только однажды, – продолжает Ольга Ивановна.

Она научилась стрелять из автомата и пистолета, которые всегда были под рукой. И даже привыкла к ночным обстрелам.

– Как правило, мы знали о возможных нападениях. Выстрелы были обычным явлением: стреляли афганцы на праздниках, а радикалы для устрашения, – поясняет Юрий Анатольевич.

В окружении

Обычно он с группой патрулировал границу, отслеживал проникновение моджахедов и контролировал караваны, идущие из Пакистана по ущелью. Ведь с товарами могли перевозить оружие.

Перед каждой спецоперацией мужа Ольга Ивановна накрывала стол для всей группы. Для каждого участника ужин мог быть последним. Разведчики отправлялись на задание, а у нее тянулись минуты, часы, сутки тревожного ожидания.

Было у нас поверье: если собаки подойдут к подворью и начнут выть, жди беды. Так и случилось в тот раз, когда ранило Юру. Бесхвостый потрепанный пес подошел к нашей колючей проволоке вместо забора, которую протянул муж, поел и заскулил. Юру в тот день я так и не дождалась, – вспоминает собеседница.

Не пришел супруг с задания даже спустя две недели. И даже когда доставили пятерых убитых и одного раненого из его БТР. По поселку поползли слухи о том, что Юрий Афанасьев в плену. А он сегодня вот что рассказывает:

– Наш пограничный отряд оказался в окружение душманов. И как назло у «отрезанных» пограничников в рации сели аккумуляторы. Прорывались к своим, что называется, вслепую шли колонной. В нашей машине – мы с брестчанином, тогда 27-летним Иваном Дыдышко, спереди, пять афганцев –сзади. Первая машина остановилась, кричат, мол, поле заминировано. Там афганец – командир батальона наотрез отказался ехать. Пока стояли в наш БТР попала граната. Пассажиры погибли сразу, нас с Иваном задело рикошетом.

– Ну как же задело? Ранение в голову и позвоночник осколками, контузия. Юра всегда говорил, что всё нормально. Едва ходил, отправил Ивана на вертолете, а сам остался. Попал в госпиталь Кабула только после завершения операции, – замечает Ольга Ивановна.

Рейс «без протокола»

Чтобы попасть к мужу из закрытого населенного пункта, пришлось идти на нарушения. Ольга места себе не находила:

– По правилам надо было ждать разрешения из Москвы на вылет. Не знала, в каком состоянии находится Юра. Улететь в Кабул можно было только в самолете, который перевозил убитых. Но и это выдержала. Затем вела наблюдение в Кабуле, пытаясь попасть в военный городок с госпиталем. Документов то у нас на руках не было, паспорта мы сдали в Москве.

Впрочем, ей удалось незамеченной пройти на территорию и увидеть мужа:

– Как вспомню – лицо всё перекошенное, лежит в постели. Я его спрашиваю: «Юра, почему не сообщил?» А он мне в ответ: «Думал, что такого перестанешь любить», – со слезами вспоминает собеседница.

О маленьком подвиге жены полковника быстро разлетелась молва. Дальше «своих» разговоры о непротокольном поступке не распространились, но женщину поставили в пример и главное – разрешили прилетать к мужу, выделив местную квартиру. Когда чету отправили на реабилитацию в Одессу, Ольга Ивановна дожидалась мужа из местного госпиталя в санатории и принципиально ни разу не сходила к морю до его выписки.

Он – романтик, – говорит она. – Перелез балкон с букетом цветов, и только тогда пошли на набережную. Юра не ожидал, что я два месяца не буду ходить без него купаться.

Супруги еще год провели в Кабуле, Юрий Афанасьев стал старшим советником по разведке погранвойск Афганистана. Нештатные ситуации происходили постоянно:

– Был неприятный инцидент, когда весь пограничный отряд афганцев вместе с начальником покинул пост, перейдя на сторону душманов. Пятерых отказавшихся сослуживцы расстреляли, афганцы – достаточно жесткий народ, – вспоминает офицер.

По словам его супруги, в Кабуле дышалось свободнее, можно было ходить по магазинам и просто по улицам.

– В кино ходили, – замечает Юрий Анатольевич.

– Когда это ты меня в кино водил? – спрашивает супруга.

– Ну что ты не помнишь, в клуб.

– А! Один раз не считается.

После возвращения в Советский Союз их семью направили в Днепропетровск, а вскоре в Гродно. Уже здесь после демобилизации Юрий Афанасьев стал советником прокурора. Тут появились внуки.

– Сыновья наши – прапорщики. Одна внучка тоже прапорщик, вторая учится за границей. Внук еще школьник, но думаем, что будущий полковник растет, – рассказывают Афанасьевы.

Мы прощаемся с ними на веранде, которая в точности копирует постройку в афганском Хотсе. Дом в Островке построил Юрий Анатольевич своими руками. Ольга Ивановна откровенничает:

– Если бы меня сегодня спросили, поехала бы я за мужем в «горячую точку», ответила бы положительно. Мой поступок поймет только тот, кто по-настоящему любил.